Мне трудно объяснить, почему я никогда не уеду из Украины. Мне трудно объяснить, почему я не смогу жить в другой стране. Еще труднее мне объяснить, почему эта страна так важна для меня. И кто я теперь такой.
Я родился и вырос в Киеве, где по-украински практически никто не говорил. Но я люблю украинский язык и считаю его родным. Я вырос в российском информационном пространстве. Но свободен от его оков и русского мира. Я наполовину русский и ношу русскую фамилию. Но во мне нет ни капли русского.
Я родился и вырос в Киеве, где по-украински практически никто не говорил. Но я люблю украинский язык и считаю его родным. Я вырос в российском информационном пространстве. Но свободен от его оков и русского мира. Я наполовину русский и ношу русскую фамилию. Но во мне нет ни капли русского.
Я был совсем еще зеленый пацан, когда случился теракт на Дубровке, когда случился Беслан, когда были теракты в метро и взрывали многоэтажки. Но это были мои трагедии. Я не был частью русского мира. Это не требовалось, чтобы стоя у экрана телевизора всем сердцем переживать трагедию России. Это была человечность. Но мне трудно объяснить, почему годы спустя, когда под визги и крики бешеных деградантов убивают тысячами украинцев, никого в России это не интересует.